Никита Хрущев в пух и прах раскритиковал киноповесть Марлена Хуциева, поэтому советским цензорам пришлось вносить в нее правки.

В конце 1962 года трехчасовую киноповесть режиссера Марлена Хуциева "Застава Ильича" приняли на киностудии. Однако спустя два месяца на встрече с деятелями литературы и искусства Никита Хрущев неожиданно вдребезги раскритиковал картину.

Его возмутило, что молодежь в кадре смело курит и распивает спиртное. Но больше всего первого секретаря ЦК КПСС разозлил финальный разговор главного героя с погибшим на фронте отцом. Хрущев считал, что сцена идет вразрез со всеми идеологическими установками.

Хрущев заявил, что "даже наиболее положительные из персонажей фильма – трое рабочих парней – не являются олицетворением нашей замечательной молодежи".

Позже режиссер узнал, что на него и картину донес представитель творческой интеллигенции. Имя доносчика Хуциеву было известно, но называть его режиссер не стал.

После критики Никиты Сергеевича каждый кадр киноповести стали рассматривать под лупой и вносить жесточайшие правки. Так, в угоду советским идеологам фильм редактировали два года. Многие коллеги кинодеятеля успели от него за это время отвернуться.

Наконец в 1964 году прежде отвергнутая партийными деятелями "Застава Ильича" вновь появилась, правда, называлась она теперь по-другому – "Мне 20 лет". Изменилось, впрочем, не только название ленты, но и ее длительность, поскольку цензоры полностью вырезали сцену поэтического вечера.

В первозданном же виде фильм вышел лишь спустя двадцать лет, в конце 80-х. И хотя особого шума теперь не было, критики сошлись во мнении, что именно эта картина сумела ухватить атмосферу короткой оттепели.