В культовой ленте "Человек-амфибия" под композицию "Эй, моряк!" сняли танец с элементами стриптиза в исполнении манекенщицы Нины Большаковой. Однако советские цензоры выступили против пикантной сцены.

На записи песни "Эй, моряк!" к фантастической мелодраме Владимира Чеботарёва и Геннадия Казанского "Человек-амфибия" джазовая певица Нонна Суханова то и дело выслушивала замечания композитора Андрея Петрова. Автор хотел добиться характерной хрипотцы, что удалось лишь к девятому дублю. В фильме звучит фонограмма вокалистки, однако на роль кабацкой певицы пригласили манекенщицу Нину Большакову.

Рядом с местом съемок эпизода в ресторане толпились зеваки, которые мечтали хотя бы одним глазком подсмотреть за происходящим на сцене. Выяснилось, что кто-то пустил слух о планах режиссеров снять настоящий стриптиз в исполнении Большаковой.

Манекенщица опасалась осуждения окружающих из-за откровенного эпизода. Однако переживания девушки оказались напрасны: эффектную сцену вместе с двумя куплетами песни по настоянию советских цензоров из итоговой версии вырезали. Большакова появилась на экране всего на несколько секунд, когда Ихтиандр заглянул в окно кабака.

Саму композицию чиновники от культуры тоже раскритиковали, обвинив в чрезмерной пошлости и упадничестве. Однако критики уверены, именно песня о морском дьяволе принесла оглушительный успех картине.

Народу настолько полюбилась композиция, что на нее даже сочиняли пародии в духе "Нам бы, нам бы, нам бы всем в кабак. Там бы, там бы, там бы пить коньяк…" или "Нам бы, нам бы, нам бы всем в колхоз. Там бы, там бы, там бы есть навоз…". Зрители прямо в зале записывали слова песни в блокноты, а дома у композитора скопился целый мешок писем со всего Союза.