Снимая картину "Чужие письма", Илья Авербах ориентировался не на массовую аудиторию. Ведь в фильме советский человек выступил в роли отрицательного персонажа – недалекой правдорубки, которая уверена, что может распоряжаться чужими судьбами. Однако, несмотря на столь непривлекательный образ масс, лента пришлась по душе миллионам зрителей.

Работа над фильмом "Чужие письма" началась за два года до старта кинопроб, когда драматургу Наталье Рязанцевой заказали сценарий на школьную тему. Она быстро сочинила историю про молодую учительницу, которая едет с классом на экскурсию, где заодно планирует встретиться с возлюбленным. Но в тексте не хватало конфликта. Тогда в голове писательницы родилась бесцеремонная и наглая правдорубка Зина Бегункова.

Рязанцева предложила сценарий мужу, режиссеру Илье Авербаху, и в 1975 году тот объявил конкурс на роль Бегунковой по центральному радио. Никто из более чем ста претенденток не устроил мэтра, пока однажды на киностудию не пришла студентка Ленинградского института театра, музыки и кинематографии Светлана Смирнова.

С актрисой на роль учительницы Веры Ивановны проблем не было. Авербах и Рязанцева видели в образе интеллигентного педагога только Ирину Купченко. К тому же в фильмографии актрисы уже были похожие персонажи – дамы XIX века в картине Андрея Кончаловского "Дворянское гнездо" и Владимира Мотыля "Звезда пленительного счастья".

На роль летчика, в которого влюбилась Бегункова, искали признанного красавца. Между Михаилом Боярским и Олегом Янковским режиссер сделал выбор в пользу последнего, так как в тот момент он был более популярен. Однако Боярский тоже поучаствовал в картине: озвучил любимого мужчину Веры Ивановны, художника Игоря. На эту роль Авербах пригласил друга, московского живописца Сергея Коваленкова. Съемки в "Чужих письмах" стали его единственным появлением в кино.

Когда всех актеров утвердили, съемочная группа отправилась в Калугу. Сцена, где влюбленная Зинка заигрывает с красавцем-летчиком, а он грубо ставит ее на место, была поворотным моментом сюжета. Наглая, прущая как танк героиня начинает вызывать сочувствие. Правда, ненадолго: трагизм сцены неожиданно разрушили коровы.

В мирной, казалось бы, жизни Зинки в квартире у Веры Ивановны назревал главный конфликт, поводом к которому стали те самые письма, которые нельзя читать, потому что они чужие.

Интеллигентная учительница не в силах объяснить вульгарной Зинке очевидную истину, поэтому дает ей пощечину. Позже, когда фильм покажут в кинотеатрах, в этот момент зал будет аплодировать: так зрители сочувствовали доведенной до отчаяния Вере Ивановне.

Психологическая драма была рассчитана на узкий круг зрителей, но неожиданно на премьеру картины пришли миллионы. Лента показывала пропасть между народным, советским сознанием и интеллигенцией. Эта тема впервые оказалась отражена в отечественном кинематографе. Интеллектуальный фильм отметили на всесоюзных и международных кинофестивалях.